Цитаты Михаила Наумовича Эпштейна

Чем глубже наши чувства, тем ровнее настроение.

Человек с перепадами настроений похож на белку в колесе, которая, перебирая лапками, сама поддается инерции вращаемого колеса. Настроения мешают нам сознательно строить себя. По мере духовного созревания уменьшается зависимость от настроений, колебание которых сильнее всего у детей и слабее всего у святых.

Благодарность преодолевает страх. Он достигает максимума, когда ощущаешь себя властелином всего сущего, — и боишься потерять то, чем владеешь. Чем больше гордости, уверенности в себе, тем сильнее внутренний страх. Если же всё твое — не твое, то нет и страха: терять нечего, ибо всё и так тебе дается.

Благодарность учит летать.

Почему культура приносит нам удовлетворение? Писать, рисовать, петь, играть, перевоплощаться — почему этого просит душа? Культура есть черновой набросок бессмертия, его условнo-символическая форма, подражание бессмертию, как жизнь христианина мыслится подражанием Христу.

«Жизнь коротка, искусство вечно» — это изречение Гиппократа обычно рассматривается как антитеза жизни и искусства. Но нет ли между двумя частями этого древнейшего афоризма и причинно-следственной связи? Именно потому, что жизнь коротка, она столь торопится создать нечто, что её переживет, — искусство в широком смысле слова. Если бы жизнь продолжалась бесконечно, она не нуждалась бы в искусстве.

…«жизнь» — это только понятие: с ней не поговоришь, её не коснешься, не заглянешь в глаза, не пощекочешь за ушком. Полюбить живое больше самой жизни. Это и труднее, и легче всего.

Мир вещей — погруженный в молчание и терпение монастырь, куда люди приходят странниками, обретая мудрость послушания. У каждой вещи — особое служение, и жизнь каждой вещи — непpестанная служба. Мы учимся у тех, кто служит нам. Тогда-то вещь и являет свое затаенное свойство — безгласного Слова, неутомимо наставляющего нас.

Лень — явный порок, но бывает и белая лень, которая побуждает нас уклоняться от лишних хлопот, от суеты, недостойной высокого духа. Белая лень, или «благоленность», может проявляться в бесцельном созерцании, которое открывает красоту мира, и в «праздном» мышлении, которое восходит к бесконечному, вечносущему.

Черная жадность — это желание присвоить себе как можно больше, нажиться за счет других. Белая — это жадность к новым людям, местам, впечатлениям, поездкам, книгам, знаниям, приключениям, к жизни как таковой.

Известна «подлость» жизненных ситуаций, когда бутерброд падает маслом вниз. Человек часто поступает вопреки своей выгоде и находит удовольствие в страдании…

У жизни есть склонность к самоиронии. Когда всё, вроде бы, складывается благополучно, вдруг возникает чувство провисания, пустоты. И наоборот, в неудаче и отверженности вдруг ощущаешь прилив жизненных сил. Как будто в природу бытия заложено упрямое, своенравное «вопреки».

Я не понимаю — и никто из людей не понимает — как устроена Вселенная и для чего она существует. Мы не понимаем, почему происходят несчастные случаи, в которых гибнут неповинные люди. Мы не понимаем, почему некоторые дети рождаются больными и умирают.

Счастье — это уклад жизни, а радость — это веяние духа. «Счастье» противоречит библейскому миропониманию, а «радость» его воплощает.

В словарях счастье определяется как «чувство глубокого довольства и радости». Но в более глубоком смысле эти слова не только не синонимы, но почти антонимы. Счастье устойчиво, радость порывиста. Счастье оседло, а радость кочевна, приходит и уходит, дышит, где хочет.